Спустя несколько дней после визита в Москву премьер-министра Японии Синдзо Абэ и проведенных с Путиным переговоров по передаче Японии нескольких Курильских островов и подписанию мирного договора, можно сделать некоторые выводы о том, что на самом деле произошло.
Поскольку для этого использовать российскую прессу бесполезно по определению, мы обратились к тому, как ситуация изображена японским информационным агентством NHK.
Как известно, до встречи первых лиц двух государств, произошел подготовительный раунд переговоров между министрами иностранных дел Коно и Лавровым. Это – важный момент, для понимания всей картины. Если бы подготовка встречи глав государств велась просто по дипломатическим каналам, то никто так и не узнал бы об истинной повестке дня встречи. Если бы она увенчалась успехом, прессе предоставили бы подробности достигнутых соглашений, а первые лица пояснили бы важность сделки, но если бы ни до чего не договорились, можно было отчитаться дежурными фразами об углублении сотрудничества, укреплении связей и прочей ерунде. С одной стороны, публике кажется, что все прошло как надо, но те, к то в теме – сразу прочли бы смысл: «не договорились».
А вот с предварительным визитом министров иностранных дел – все иначе. Если их переговоры предваряют встречу на высшем уровне, то это безусловно говорит о том, что именно министры готовят предстоящее соглашение, обтесывают острые углы и компонуют окончательный текст соглашения. Если на этой стадии происходит сбой, то это вообще мало кто замечает, а в прессе появляется релиз МИДа, в котором указано, что определенные вопросы требуют дополнительной проработки и привлечения специалистов в определенных областях.
Со стороны это может показаться, что министры обнаружили что-то новое, в обсуждаемой проблеме и просто сделали паузу для полного прояснения ситуации. На самом деле, в ходе подготовки документов для подписания первыми лицами не удалось разрешить всех противоречий, и по факту – подписывать нечего. В таком случае, встреча отменяется, и обычно, отменяет ее та сторона, которая должна была прибыть на место. Причина отсрочки будет придумана самая убедительная, но по тому, что встреча не назначается через несколько дней, недель или месяцев, становится понятным, что сделка сорвалась, и стороны предпримут все усилия для того, чтобы тема прокисла и через неделю о ней уже никто не вспомнил.
Если же саммит глав государств не отменяется, то это значит, что стороны вышли на решение всех спорных вопросов, и теперь первым лицам следует лишь подписать уже подготовленные документы. Но это – две стандартные ситуации. Но в Москва 21 января ситуация оказалась иной. Накануне, министры иностранных дел отработали в положительном ключе и подтвердили возможность проведения встречи Путина и Абэ, и встреча состоялась.
Однако зримых результатов этой встречи не оказалось. Ожидалось, что будет подписан договор о передаче Японии какого-то количества островов и обозначены параметры заключения договора, ставящего точку в том неопределенном состоянии «ни войны, ни мира», которое осталось между странами после Второй Мировой Войны. Собственно говоря, Абэ летел в Москву именно из-за этого.
По факту, Путин «включил заднюю». Дело в том, что даже в рабской Московии эта идея вызвала крайне негативную реакцию, и скорее всего, Путину доложили о том, что именно этот шаг, а не завуалированная сдача Китаю Дальнего Востока, может оказаться фатальной. Дело в том, что это не поддержат те самые имперцы, муть в голову которых он вливал два десятка лет.
Но ведь Коно уже сообщил Абэ, что все идет по плану, и резкое торможение покажет японцам непредсказуемость Путина, как лидера государства. Он и так уже утратил большую часть своего авторитета у международных партнеров, но такой бестолковый ход мог стоить остатков репутации. В самом деле, Абэ улетал в Москву с тем, чтобы вернуться на родину с островами, а прилетел с каким-то бредом Путина.
Причем, он пошел на серьезные уступки Москве даже по отношению к меморандуму от 1956 года, в котором указано, что совок передает четыре острова Японии. Абэ согласился сразу принять два острова, а по двум остальным – согласовать схему длительной передачи, через совместное их использование.
Но приехав в Москву, он выслушал бред Путина о том, что Япония должна сначала вложить $20 млрд в энергетические проекты, а вернее – в газопровод от месторождений Газпрома в Японию, дать обязательства покупать этот газ, и еще ряд новостей, которых не было при обсуждении министров иностранных дел.
В общем, японская пресса очень скромно оценила итоги переговоров – как «отсутствие прогресса», а на самом деле, переговоры вернулись в исходное состояние, и теперь, скорее всего, Япония отложит серьезные переговоры до лучших времен. Ей торопиться некуда. А вот «задний ход» Путина говорит о том, что его дома таки хорошенько «припекает», ибо он сделал то, чего делать не привык, а именно, «ударил мордой в грязь» перед зарубежными партнерами и просто вывалился из своего образа мачо-императора.
Это значит, что специалисты по табакеркам и шарфам в Москве еще не перевелись, и Путин об этом с ужасом узнал. Так что всем, кто считает позиции Путина в Москве незыблемыми, стоит обратить внимание на этот, безусловно болезненный финт Путина, который он продемонстрировал отнюдь не от хорошей жизни. Именно этот случай почему-то заставил вспомнить Муамара Каддафи. Даже не знаю, почему.
