Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Алексей спрашивает: «Как Вам понравилась песенка грузинского ансамбля? Как Вы думаете, пустят ли их в Москву?» И уже певица Диана Гурская, которая в прошлом году представляла Грузию и должна была передавать эстафету грузинской группе по «Евровидению», отказалась это делать из-за провокационности песни. Я напомню, что в этой песни есть такие слова, в которых слышится «Мы не хотим Путина».
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Я хочу спросить у Дианы Гурской: почему трио из Грузии должно хотеть Путина? Почему квартет из Грузии должен хотеть Путина? Мне кажется, что это их личное дело. Далеко не новый каламбур. Этому каламбуру столько же лет, сколько политику Путину. Как только он появился, эта шутка «Put in, Put оut» быстренько прогулялась по Интернету. Я не думаю, что это лучшая грузинская песня, которую мы слышали в нашей жизни. И дело не в песне — дело в нашей реакции на это, в нашей способности (огромной, ядерной, безразмерной, на восьмую часть земной суши, державы) реагировать с болезненностью карлика на такие вещи. Это поразительное саморазоблачение — такого рода реакция нервная. Это не реакция взрослого человека и большого государства. Это реакция ущемлённого самолюбия. Мелкого, ущемлённого. Мы опять ищем политического скандала на мелком месте. Ну, спели – и спели. Лучшее, что можно было бы сделать – это не обратить внимание. С моей точки зрения, даже прагматически подходя. Я оставляю в стороне художественное достоинство, нравственное достоинство — это не имеет никакого отношения к нам, это вопросы к квартету. Хотя ещё раз хочу напомнить, что никаких оснований любить Путина у грузин и грузинок нет. И Путин сделал всё, чтобы его ненавидели в этой стране. Это всё мы выносим за скобки. Говорим только о нашей реакции. Это реакция карлика. Болезненно ущемлённого карлика.
Поймите, по аналогии с человеком, с человеческими отношениями, «приятно, если он, друзья, завоет сдуру: «Это я» — сказано у Пушкина. Значит, мы делаем страшно приятное продюсерам этой группы. Они хотели скандала, они на него шли — они его получили. И какое счастье для продюсеров этой группы! Лучшее, что можно было сделать (я говорю сейчас просто прагматически) — это не заметить. Или обратить внимание на то, что действительно, вот мы любим песню «Тбилиссо» — например я. И как-то сравнить художественные достоинства… Я думаю, не в пользу той песни, которая приехала на «Евровидение» (ну, допустим). Не по-умному мы поступаем. А реакция Дианы Гурской – это её личное дело. Она не Бритни Спирс, чтобы весь мир обращал внимание на её реакцию, с моей точки зрения. Повторяю – забыть, пожать плечами и пройти мимо – самая нормальная человеческая реакция, с моей точки зрения.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сегодня состоялся разговор между верховным представителем ЕС по внешней политике и безопасности Хавьером Соланой и лидером белорусским Александром Лукашенко. Очень много приятного друг другу они сказали.
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Весь опыт (с моей точки зрения, из того, что мне известно, хотя бы по 20 веку) — весь опыт задабривания авторитарных и тоталитарных режимов говорит о том, что тут победителем является авторитарный режим. У них больше возможности для разводок. У них больше возможности для шантажа. Я не думаю, что Хавьер Солана сможет переиграть Лукашенко. Я подозреваю, что они политики разного масштаба. Александр Григорьевич очень талантливый, очень опасный политик. И если европейское сообщество позволяет себе лобзаться с главой страны, по некоторым сведениям, лично ответственным за некоторое количество политических убийств, при ныне существующих политзаключённых, то плохо дело европейского сообщества, по моему скромному мнению.
Я вспоминаю, что мы живём в одном государстве только в Шереметьево или Домодедово, когда вижу ошарашивающую табличку контроля; когда прохожу паспортный контроль, как гражданин Союзного государства. За пределами этой таблички — не вспоминается, что мы в одном государстве живём. Не хочется пускаться в какие-то политические фантазии — ясно, что там внутри идёт действительно некоторое перекусывание сухожилий и перетягивание каната номенклатурное, в том числе по линии размежевания ЕС с Москвой. Лукашенко очень удачно… в тот момент, когда мы заняли по всем правилам геометрии тот авторитарный угол, который раньше занимал он, — он немедленно переместился в либеральный угол. Он не дурак. И в какой-то момент получилось, что в Белоруссии «оттепель», а у нас «завинчиваются гайки». И Европа радостно двинулась в сторону этой разводки. Не буду даже гадать: что нам? Нам ничего хорошего не будет оттого, что рядом с нами авторитарная страна, с которой мы юридически находимся на одном пространстве. Ничего хорошего не будет. При позднем Ельцине, или при каком-то «срединном» Ельцине… — в страшном сне не могло привидеться. Мы тогда пытались давить на нашу власть, на Бориса Николаевича со товарищи, чтобы как-то повлияли на батьку, справедливо считая, что у России есть возможности; что небольшой поворот вентиля может заставить изменить политику. Но с тех пор столько воды утекло, и Россия такими широкими шагами пошла в сторону «батьки», что у батьки появился простор для маневра, который — мы сейчас видим — он блестяще использует.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы знаете, в дипломатических кругах продолжают вчерашние высказывания Черномырдина обсуждать. Посол США на Украине сказал: «Мне очень нравится Черномырдин, он очень забавный»
В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да, да, да! Чудесный комментарий, очень правильный! Черномырдин – это явление природы. Обижаться нельзя. Это цунами. Там был какой-то толчок на глубине. Пошла волна, она куда-то дошла, выплеснулась. Нельзя обижаться на Виктора Степановича. Он явление природы. Поразительное. Настоящее. Из него как-то время от времени выходит под давлением…
Украинским товарищам ничего не надо объяснять, они всё сами понимают. Что же касается… Объяснять надо нашим товарищам! Если мы по-прежнему настаиваем, что мы — повод для потехи, позора и недоумения, тогда конечно… Тогда всё хорошо. Тогда пускай Виктор Степанович говорит. Виктору Степановичу такое можно говорить, и я даже получу удовольствие. Такое не должен говорить посол России. Что общего между Виктором Степановичем и послом РФ?
Вот если бы как-то разделить, чтобы послом был дипломат, который как-то бы фильтровал базар, извините… А Виктор Степанович время от времени выдавал свои волны, сейсмологические явления свои, наружу. Это было бы славно. А когда это всё вместе, то испытываешь… Ну, мы привыкши, нас-то… Напугали ежа, как говорится. Ну, всем же забавно! И украинцы тоже понимают. Украинцы же понимают (я думаю, что они понимают это очень хорошо), что Черномырдин позорит не их, а Россию. Они это прекрасно понимают. И в каком-то смысле существование такого посла — в интересах тех, кто широким жестом будет показывать на него потом и говорить: «Ну, вы видите, с кем мы имеем дело? С этими скифами». Ну, «на высоком каблуке»…