А переплыл озерцо-то. Полтора километра, однако. Впрочем, гидрокостюм уже нужен. Час в воде — и всё, деревянеешь. Хорошо хоть аквалангисткий плотик с собой, есть за что зацепиться, если что.
Когда в воду заходил, на берегу компания сидела, семья, четыре женщины. Выхожу, встречают. Ой, мы думали вы уже всё, а сколько вы в воде были, а не замерзли ли, я сама врач, сама плаваю, то да сё. А вы откуда?
— Из Мордора, — тихо отвечаю, опуская глаза. Ну, стыдно мне такие вещи людям в Киеве говорить.
— Откуда?
— Да из России, чтоб она вся сгорела.
— Да вы что! Не надо так говорить! У меня муж из Иркутска, у меня вся родня там, я постоянно туда езжу, я все ваши новости смотрю, у меня украинских каналов уже нет почти — и Соловьева, и «Время покажет» и «Право голоса», когда только война кончится, разве американцы нам помогут, нет, не помогут, народ во всем виноват, Крым сами отдали.
Вот… Уехал полторы тыщи километров от Мордора, три километра от ближайшей киевской цивилизации, полтора километра от деревни, озеро, кусты, прогалина в кустах — и даже тут, блин, они.
Да откуда ж вы только беретесь, друзья мои.
Так торопился распрощаться с нашими иркутскими братьями, что даже плавки на кустах забыл.
Вот, блин.