Удивительные метаморфозы случаются в мире. В 2000 году во время Всемирного экономического форума в Давосе мы стали свидетелями показательной сцены: после простодушного вопроса "Кто такой Путин?" на давосском подиуме, к немалому удивлению, воцарилась немая сцена.
В 2009 году подобных вопросов не возникает: Владимир Путин был в числе тех, кто задавал тональность дискуссии по вопросам глобального финансового и экономического кризиса. Кому-то могло даже показаться, что нынешний Путин совершенно отличается от того, неизвестного: еще совсем недавно он называл распад СССР "величайшей геополитической катастрофой", а нынче говорит: "Советский Союз возвел в абсолют роль государства, что и привело к его полной неконкурентности". Такие трансформации мышления не могут не приветствоваться. Если они, конечно, искренни.
Примечательно, что за несколько часов до этого на другом форуме — сессии Парламентской Ассамблеи Совета Европы в Страсбурге, Россию за ее действия в Грузии назвали оккупантом, призвав Кремль отозвать свое решение о признании независимости Южной Осетии и Абхазии. Среди проголосовавших за эту резолюцию было много представителей стран, признавших независимость Косово. Что бы там ни говорили, а дух вселенской демократии здорово подпорчен двойными стандартами. К слову, не меньше, чем газом.
Несколько лет назад были обнародованы интересные выводы: авторы с цифрами в руках доказывали, что мера демократичности государств зависит от цен на энергоносители — чем выше цены, тем меньше демократии у стран, являющихся продавцами углеводородов. "Попробуйте не быть диктатором, когда нефть перевалила за 100 долларов", — писали авторы. Сейчас ситуация несколько изменилась — кривая цен направилась в противоположную сторону. Возможно, в этом следует искать корни "трансформационного либерализма" лидеров России? Жаль, что демонстрируют они его избирательно.
Похоже, уровень пренебрежительного отношения к осколкам советской империи в Белокаменной мало зависит от цены углеводородов. К примеру, в программе "Время" (справедливости ради, отметим: в выпуске в разгар январского газового противостояния) ведущий позволяет себе заявить, что "после распада СССР Россия снабжала братский народ Украины газом практически бесплатно — экономический вклад нашей страны в становление независимости Малороссии трудно даже оценить". За Малороссию, конечно, отдельное спасибо, однако на фоне комментариев российского эксперта по энергетике прозвучавшее из уст ведущего выглядит совсем невинно. Константин Симонов, глава Фонда энергетической безопасности РФ, еще более прямолинеен: "…Сомали на самом деле является картографическим объектом, а не политической реальностью, потому что с точки зрения политики нет такого государства. Оно абсолютно неуправляемо и не известно, кто же является там субъектами политической жизни. То же самое есть и на Украине; есть картографический объект — Украина".
Можно, естественно, обижаться. Можно даже ноту соответствующую всем МИДом написать в надежде, что кто-то в Страсбурге или Брюсселе услышит и заступится.
А можно — просто сделать выводы. Которые, если честно, будут не в пользу Украины. Может, Францию не берутся называть "картографическим объектом" среди прочего и потому, что Париж сумел быстро решить проблему оказавшейся в лапах сомалийских пиратов яхты "Понан", не только освободив заложников, но и арестовав десяток пиратов. А моряки с "Фаины", похоже, стали жертвами инфляции совести чиновников вкупе с судовладельцем-одесситом. Только законченные оптимисты могут рассчитывать увидеть в Аденском проливе среди барражирующих американских и европейских линкоров украинский флаг. Поэтому заложники поневоле примут слова российского аналитика за чистую монету. Этих "маленьких украинцев" можно понять.
Михаил Белецкий