Азербайджанская война. Технический аспект

Согласно сообщению турецкой «Анадолу», сегодня с 12:00 в Азербайджанской войне объявлено гуманитарное перемирие, как там сказано «для обмена военнопленными и другими удерживаемыми лицами и телами погибших». Кроме того, там отмечено, что «стороны приступают к субстантивным переговорам с целью скорейшего достижения мирного урегулирования».

Что это значит, пока не понятно. Возможно, таки армянам пояснили, что им надо выходить с оккупированных территорий, да и сами они понимают, что уже не смогут их удержать. Кроме того, у Москвы уже банально нет ресурсов серьезно влазить еще в одну драку.

Так что это может значит что угодно, но надо понимать, что Азербайджан еще никогда не имел такой сильной позиции для переговоров, а армяне – таких оснований для вывода своих войск. Будем надеяться на то, что такое соглашение ведет именно к деоккупации территорий, а не к чему-то другому.

Ну а здесь имеет смысл подвести некий предварительный итог этой десятидневной войны. В ее ходе стало очевидно, что военная техника перешла некий рубеж, за которым война больше не будет такой, как была раньше. Теперь всем стало очевидно, что дроны – крайне эффективное и при серийном производстве – дешевое оружие, которое меняет всю картину боевых действий.

В самом деле, во время Второй Мировой войны была предпринята первая серьезная попытка переведения войны из плоского состояния в трехмерное. Тогда впервые авиация заставила пересматривать  условия ведения боевых действий. Вермах + Люфтваффе показали это на суше, а японские и американские вооруженные силы то же самое продемонстрировали на море, хотя первооткрывателями именно этого направления были англичане, которые легкими самолетами нанесли поражение итальянскому ВМФ в Транто, еще за год до Перл-Харбора.

Как известно, самые радикальные изменения как раз и произошли на море. Огромные линкоры уступили место сначала гораздо меньшим по водоизмещению авианосцам. Эти монстры просто перестали выпускаться, поскольку из грозных морских доминаторов, они превратились в удобные и хорошо различимые цели.

С тех пор сторонам военного конфликта пришлось учитывать возможность нанесения ударов с воздуха. Но на суше так и не произошло кардинальных изменений по нескольким причинам. Во-первых, самолеты были относительно дорогим оружием, а точность этого оружия оставляла желать лучшего.

Не удивительно, что с того времени и до Вьетнамской войны для повышения эффективности воздушного удара применялись ковровые бомбардировки. Даже крупные одиночные цели, такие как мосты через реки, были довольно сложными для поражения. А тем более, когда речь шла о меньших и маневрирующих целях.

Поражение таких целей обеспечивалось управляемыми ракетами и в последнее время – корректируемыми авиабомбами. Но в любом случае, в воздухе находился высококвалифицированный персонал и средства доставки боеприпасов, которые достаточно легко выводились из строя средствами ПВО.

Именно во Вьетнамской войне авиация впервые массово столкнулась с эффективным противодействием противовоздушной обороны и дальше пошла обычная гонка возможностей авиации и ПВО. Первая пыталась получить качества, помогающие избегать поражения, а вторая – получала все более изощренные средства захвата цели и дальности поражения.

В итоге получилось, что авиация была вынуждена работать со все большего расстояния, чтобы не входить в зону поражения ПВО или разрабатывать новые методы преодоления этой обороны. Для этого создавались специальные модификации самолетов и только для этого предназначенные боеприпасы. То есть, обе стороны  боевых действий усложняли свои системы вооружений и они становились все более дорогими, а наземные цели, тем временем, оставались если и достижимыми, то очень дорогой ценой.

В итоге получилось так, что наземные вооруженные силы не имели стимула к изменениям ключевого характера и если противники сходились так, что у одного из них не было авиации или адекватной ПВО, то он просто уничтожался с воздуха до такой степени, что сухопутным войскам оставалось только подчистить за авиацией. Но ситуация в Сирии показала, что и авиация может быть поставленной в тупик, если противник изначально исходит из того, что у него нечего противопоставить противнику, в плане воздуха.

Как только такой противник переходил от действий в стиле регулярной армии, а рассыпался мелкими подразделениями по местности, то у авиации сразу же возникали проблемы. Она попросту не видела целей, а мобильные подразделения, тем временем, обзавелись эффективными и легкими средствами поражения военной техники, тех же самых танков, которые кардинально не изменились со времен Второй Мировой войны.

И раз так, то война снова становится плоской. Единственное, что могла делать авиация – опять работать по площадям, надеясь уничтожить все живое, в каком-то квадрате. Но ведение войны в таком ключе ведет к тотальным разрушениям и вопросу о том, ради чего она вообще начиналась, поскольку в итоге, уничтожается сам приз, ради которого все было затеяно.

В итоге мы наблюдаем всю ту же картину на поле боя – окопы, в которых прячется пехота, врытая в землю боевая техника, а сзади – колонны техники, обеспечивающие логистику. То есть, плоское поле боя выглядит примерно так, как и во время Второй Мировой войны. Но вот появился новый игрок, у которого оказались в наличии два ключевых качества. Первое – снайперская точность. Дроны способны работать в парадигме «один выстрел – один труп». То есть, они способны уничтожать конкретную цель одним единственным ударом.

Ну а второе качество – относительная дешевизна производства. Причем, эта относительность складывается как из линейного сравнения того же боеприпаса для беспилотной машины или дрона-камикадзе, так и сравнения эффективности работы той же ракеты РСЗО или артиллерийского снаряда и дрона. Просто нужно учесть, сколько ракет и снарядов надо выпустить для поражения одной цели и сравнить их стоимость со стоимостью беспилотника, который гарантированно попадет в цель.

Причем, беспилотники способны барражировать над полем боя часами, выискивая свои цели и только после этого – наносят удар. Плюс к тому, ввиду своих малых размеров и практически отсутствию металла в их конструкции, они становятся невидимыми для современных средств ПВО и более того, даже если по ним начать палить ракетами, то стоимость ракет окажется многократно более высокой, чем дрона.

И вот мы наблюдаем картину, которая развернулась именно в Азербайджане, где впервые и массово были применены дроны-камикадзе, маленькие и недорогие машины. Они атакуют оборонительную инфраструктуру противника сверху и потому все эти окопы, капониры, блиндажи и прочее не являются какой-то помехой, а наоборот – подчеркивают контур цели.

По сути, вся фортификация, которая создана на линии фронта, является текстом приговора для обороняющейся стороны. Особенно весело смотрятся капониры с танками, машинами РЭБ и ПВО, которые защищены от средств поражения в «горизонтальной войне», но абсолютно бесполезны для войны такого типа. Все, что рыли и бетонировали, стало просто могильником для техники и личного состава. После поражения всего этого с воздуха остается просто засыпать все это землей, чтобы не торчало наружу.

Все это говорит о том, что на сегодня у армии, которая заточена на ведение «плоских» боевых действий, просто нет шансов против нового способа вооруженного противостояния. Мало того, что противник не несет потерь в живой силе и дорогой технике, так он получает время, за которое он дистанционно перемалывает силы своего противника.

Как мы отмечали ранее, Азербайджанской стороне в принципе не нужен блицкриг и все, кто о нем вел речь – остались в парадигме поверхностной войны. В данном случае, стоящий в оборонительных порядках противник – идеальная мишень для его планомерного уничтожения. Это было именно так – планомерно, поскольку азербайджанцы действовали по плану и в соответствии с ранжиром целей по убыванию: ПВО, бронетехника, логистика, личный состав.

Дроны способны уничтожить практически всю группировку как прямым воздействием, так и косвенным, через лишение войск противника снабжения. Он просто утратит боеспособность без подвоза продовольствия и боеприпасов и понимая, что эвакуация раненых, в тыловые госпитали, тоже стала невозможной. При этом, обладателю группировки дронов вообще некуда спешить, поскольку противник оказался в окружении, только не справа, слева и с тылу, а сверху. Вот почему нет смысла вести речь о блицкриге.

В таком случае возникает тот самый вопрос, который возник перед американскими военными моряками, по поводу линкоров: «Зачем они нужны?» Так и здесь, дорогая и крупная техника на поле такого боя становится первоочередной и очень удобной мишенью.

Взять тот же танк, любой из них. Забиваем его название в поиск и получаем описание, в котором написано его главное предназначение – обеспечение маневренной огневой мощи в любых видах боев, в основном – наступательных. А дальше – смотрим его ТТХ, где будет указана его броневая защита в передней и боковой проекции, мощность двигателя и скорость, калибр пушки, дальность стрельбы и количество выстрелов…

Но как мы видим, дрон, в отличие от привычных средств поражения, индифферентен к тому, стоит ли танк, движется и если движется, то с какой скоростью. Ему все равно, сколько и какой брони наворотили спереди или с боков, он ударит сверху, где танк в принципе невозможно защитить адекватно, без полной изменения концепции тяжелой боевой машины.

Проще говоря, такое средство борьбы с танками ставит точку на слоях брони, активных элементах и прочем. Мало того, дрону вообще все равно, на какое расстояние танк способен пальнуть, поскольку он «выше этого». Как и линкор, танк оказался слишком дорогим и абсолютно уязвимым перед копеечными средствами его поражения. Не нужны управляемые ракеты, тандемные и кумулятивные боевые части. Просто камикадзе падает с высоты нескольких десятков метров в район моторного отсека, и пусть это трижды Армата, она становится металлоломом с таким же успехом, как и антикварный Т-55.

В тот же разряд попадают и все крупные машины и в первую очередь – дорогие ЗРК, РЭБ и прочее. А самое смешное тут в том, что рой дронов с двойной гарантией уничтожит что угодно, даже если оно будет отстреливаться и попадать по части роя.

По большому счету, война в Азербайджане только что похоронила большую часть вооруженных сил РФ, которые как раз и заточены к ведению «плоской» войны, а все их новейшие разработки являются лишь эволюцией машин, концептуально приспособленных к такого рода боевым действиям.

Турки сожгли такое железо в Сирии, а потом – устроили казнь российским системам ПВО в Ливии. Причем, казнь эта состоялась показательно и жестко, когда весь мир следил за большой охотой турецких дронов за российскими Панцирями. И если в РФ осталось хоть немного вменяемости, им надо снимать этот хлам с производства и выводить из состава вооруженных сил, и не только их.

Но все же Азербайджан показал нечто другое, поскольку он работал двумя эшелонами дронов – дистанционно управляемыми и камикадзе, чего не демонстрировала Турция, поскольку она не отработала свою систему Дронов-камикадзе и здесь воевали машинки израильского производства. А ведь за этим следует нечто, полностью меняющее вид поля боя.

Мы специально не погружались в ТТХ израильских дронов, но понимаем, что следующим типов дронов будет рой камикадзе, над которыми работают в США. Речь идет о роботах, которые самостоятельно находят и поражают цели, обмениваясь данными между юнитами роя. Похоже на то, что экспериментально это уже создано и проходит испытания, а в случае необходимости будет развернуто в режиме «здесь и сейчас».

Это сейчас пока американские военные увязывают оружие, которое само выбирает цели и принимает решение на поражение на основе искусственного интеллекта, а если припечет, то все будет развернуто без этих церемоний. А в результате может получиться то, название чего мы еще не встречали, и возможно – дадим его впервые. Такой рой дронов может оказаться первым «вертикальным минным полем».

То есть, дронам задается операционный район, за рамки которого они не выходят, зато внутри него они самостоятельно находят цели, ранжируют их, устанавливают очередность поражения, фиксируют уничтожение и переходят к поражению других целей. А с учетом того, что отдельные виды дронов уже способны висеть в воздухе сутки и более, то этот рой может быть сброшен над каким-то участком поля боя и забыт операторами, а те висят сутки и более над местом и уничтожают все, что показывается перед ними, уничтожая сначала технику, а потом – личный состав.

Это уже не фантастика, а буквально следующий шаг развития техники, поскольку все предыдущие шаги мы уже наблюдали и как это ни выглядит странно, предпоследний шаг, в этом направлении, показал Азербайджан. Поэтому, мы не знаем, что там обсуждали на переговорах и до чего договорились, но Азербайджан имеет настолько сильные позиции, что ему нечего противопоставить даже Москве, не то, что Еревану. Поэтому мы надеемся на то, что речь там идет о выводе армянских военных с территории Азербайджана.

Ну а как оно будет на самом деле – увидим. По крайней мере, уже после договоренности о прекращении огня, армяне его сразу нарушили и азербайджанская армия продолжила то, что у нее получается лучше всего – жечь армянское железо. Вот свежие кадры.

ANTI-COLORADOS