Найдут ли Россия и Китай замену доллару?

Способны ли Россия и Китай объединить свои усилия и выступить инициаторами создания новой мировой «супервалюты», которая придет на смену доллару после глобального кризиса? Какой будет роль юаня и рубля в новой мировой корзине валют? Возможно ли стратегическое сотрудничество России и Китая в преодолении кризиса? Этим вопросам был посвящен организованный в агентстве РИА-Новости видеомост Москва – Пекин.

Тон в этой видеодискуссии сразу задал президент компании экспертного консультирования «Неокон» Михаил Хазин, заявивший, что американский доллар больше не в состоянии одновременно выполнять функцию и национальной, и мировой валюты. Многие десятилетия за счет эмиссии доллара финансовые власти США обеспечивали внутренний спрос и стимулировали производство товаров и услуг зарубежными экспортерами. Но сегодня этот ресурс исчерпан, а соответственно страны «двадцатки» должны вместе найти новый механизм извлечения прибыли для производителей товаров и услуг.

Однако, как утверждает Михаил Хазин, на саммите в Лондоне Соединенные Штаты сумели заблокировать обсуждение этой проблемы, но сама проблема от этого никуда не делась и в дальнейшем может стихийно привести к негативным последствиям на глобальном финансовом рынке. Вот почему пришло время широкого международного обсуждения темы перехода к новой мировой валюте и нового экономического порядка, который грядет на смену Бреттон-Вуду.

Михаил Хазин

С таким подходом не согласился другой российский участник дискуссии, руководитель Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев. Он считает, что доллар продолжает успешно выполнять свои функции мировой валюты даже в условиях кризиса. Он значительно вырос по отношению ко всем другим национальным валютам. Причем, в среднем на 30% именно к денежным единицам тех стран, которые сейчас и предлагают рассмотреть вопрос создания новой резервной валюты (Россия, Южная Африка, Бразилия, Индия).  

Поэтому, добавляет доктор экономических наук Владислав Иноземцев, вопрос о «финансовом преемнике» доллара, а также о сознании новых региональных резервных валют является, как минимум, преждевременным. Так, в 2008 году только 1,5 % международных банковских транзакций проводились в юане, а в рублях и того меньше – 0,13 %.

Владислав Иноземцев

Единственное, о чем сегодня реально стоит говорить, подчеркнул Владислав Иноземцев, так это об усилении роли евро в международных расчетах. Причем этот трэнд будет плавным и длительным. Что касается китайской экономики, то она еще очень долго будет зависеть от курса доллара, а юань еще достаточно продолжительное время останется неконвертируемой валютой. И это объективно отвечает стратегическим интересам КНР.

С такой позицией согласился один из пекинских участников видеомоста, заместитель руководителя НИИ финансов Центра изучения развития при Госсовете КНР Чэнь Даофу. Он отметил, что нынешняя мировая финансовая система хотя и не лишена, как показал кризис, недостатков, но в целом является рациональной и эффективной. Китай намерен действовать в рамках стратегии, предложенной МВФ, но при этом выступает за то, чтобы избегать резких колебаний курсов резервных валют и ограничивать эмиссию главной мировой валюты – доллара. И это вполне укладывается в исповедуемый китайскими властями принцип построения открытой экономики: двигаться вперед неуклонно, но постепенно.  

Более резкой в оценках оказалась декан финансового факультета Института финансов при Университете международной экономики и торговли Китая Го Хунъюй. Она подчеркнула, что регулируемый курс доллара сегодня остается «эффективным оружием» Федеральной Резервной Системы США и американского правительства. И это оружие используется для получения односторонних преимуществ во время нынешнего кризиса. Это невыгодно и Китаю, и России, которые имеют огромные валютные резервы.

Как вариант, профессор Го Хунъюй предложила добиваться перевода торговых расчетов России и Китая в национальные валюты, а кроме того шире использовать золото в мировых расчетах. Например, организовать выпуск неких «золотых облигаций», к которым как к якорю будут привязаны межрегиональные транзакции.

Однако, по мнению Го Хунъюй, ни сегодня, ни завтра, ни в обозримой перспективе юань объективно не способен заменить доллар. Это скорее мечта, чем реальная программа действий Центробанка КНР. У Китая, даже ставшего сегодня промышленным локомотивом мировой экономики, есть гораздо более приземленная задача: борьба с бедностью. Ведь по данным ООН, число китайских граждан, проживающих за чертой бедности, до сих пор составляет цифру примерно равную населению США – 300 миллионов человек.

Проблема создания новой «супервалюты» – это даже не финансовая проблема, а проблема ответственности за мировую экономику. И это бремя ответственности сегодня реально никто не готов нести, кроме Соединенных Штатов. Такой вывод прозвучал в конце видеомоста Москва – Пекин.

Но тогда почему именно Россия выступает сегодня инициатором дискуссии о замене доллара новой резервной валютой? С таким вопросом Русская служба «Голоса Америки» обратилась к директору Центра исследований постиндустриального общества Владиславу Иноземцеву.

Эксперт-экономист позволил себе ответить вопросом на вопрос: «А сколько Россия продала углеводородов на международном рынке за рубли или за евро, начиная с 2002 года, когда Владимир Путин заявил о необходимости создания собственной нефтяной биржи? Иноземцев сам же кратко ответил на свой вопрос: «Нисколько!». Кроме того, после начала кризиса именно Россия стала лидером по покупкам американских облигаций. За год Россия увеличила свои вложения в американские ценные бумаги на 250%. Это как-то не очень вяжется с громкими заявлениями премьера Путина, что доллар скоро рухнет.
 
Таким образом, и нынешние призывы Кремля найти замену доллару – это не более чем очередная антиамериканская риторика, считает доктор экономических наук Владислав Иноземцев. Вот только есть ли практический смысл в такой риторике, когда и в Вашингтоне, и в Москве сегодня настойчиво повторяют слова о необходимости «перезагрузки» отношений двух стран?

Марк Львов