Спецназовскую «мясорубку» выдерживают не более 20% курсантов

Утренний туман медленно рассеивался. Сквозь белую полупрозрачную мглу изредка долетали звуки выстрелов. На одном из участков стрельбища — занятия с группой снайперов. Руководит инструктор из США. Неспешно, не снимая активных наушников, подходит к прибору наблюдения, затем к стрелкам, комментирует результаты упражнения. Курсанты послушно подкручивают барашки, и снова раздаются выстрелы. Я прислушался — разговаривают на английском языке, без переводчика

Сдержанно улыбаясь, инструктор рассказал:

— Трудностей в общении не возникает. Мне нравится, как идет процесс. Здесь учатся не только ваши бойцы — они многое умеют сами — чему-то мы учимся у них. Такая работа с учетом боевого опыта в разных странах, на разных видах вооружения полезна обеим сторонам.

Во время перерыва один из снайперов показал свою винтовку, произведенную на отечественном предприятии.

— Я с этим оружием работаю уже не первый месяц, и нареканий оно не вызывает. Для наших задач подходит. Кроме винтовки, я пользуюсь украинским снаряжением: подсумки, плитоноски, бронежилет, каска, берцы. Сейчас уже не 2014 год.

Огневая подготовка является одним из важных разделов учебного курса спецназовца. Для этого на полигоне созданы все условия. Кроме стандартных и привычных стрельбищ, широко используются, в частности, радиоуправляемые подвижные мишени. Разработаны и изготовлены они на одном из украинских предприятий. По отзывам инструкторов и стрельцов, применение таких мишеней позволяет создавать динамическую мишенную обстановку, максимально приближенную к реальным боевым условиям. Мишени движутся под разными углами, с разной скоростью, на разных дистанциях.

Немного в стороне — конструкция, напоминающая контейнеры с окнами, которые поставлены друг на друга в морском порту. Это еще один тренажер. Он позволяет отрабатывать ведение огня из окон, крыш и изнутри помещений. В одном из окон вижу вспышку, через мгновение долетает приглушенный звук выстрела, затем раздается знакомый звон. Это гонг, фиксирующий попадания. Но офицер-инструктор недоволен — курсант слишком долго целился, подставляясь под выстрел противника.

— Ничего, отработает.

Между тем группа из трех спецназовцев в сопровождении инструктора подошла к стоящему отдельно серому дому. Как оказалось, это еще один тренажер — так называемый кил-хаус или шут-хаус (от англ. Shooting — стрельба).

Этот тренажер — единственный в Украине. Устроен он как лабиринт, имеющий множество комнат, дверей, коридоров. Внутри комнат — макеты мебели, мишени, щиты. Стены сделаны из броневых листов, поверх которых идет засыпка отсева, затем плиты из ДСП и сверху — слой резины. Это защищает от рикошетов, поэтому бойцы могут работать боевыми патронами. В шут-хаусе спецназовцы отрабатывают все элементы — от входа в комнату и прикрытия друг друга до ухода и перестрелки. Я заметил, что на высоте примерно два метра прочерчена красная полоса — это тот уровень, выше которого вести огонь нельзя.

Сверху, над комнатами, сделаны специальные дорожки с ограждениями, наблюдая из которых за действиями курсантов, инструкторы замечают и корректируют ошибки.

Особенно важно, по мнению заместителя командира центра, то, что весь тренажерный комплекс разработало, построило и сопровождает украинское предприятие.

— Этот кил-хаус построен за деньги украинских налогоплательщиков, зарплату за него получили украинские рабочие, инженеры, конструкторы. А учатся на нем украинские солдаты и офицеры.

Между тем следующая группа подходит к вертолетному тренажеру. Это обычный вертолет, правда, без винтов и хвостовой балки. Интересно, что он не закреплен, а подвешен на цепях, поэтому для перемещающихся внутри бойцов это создает иллюзию полета. Здесь спецназовцы отрабатывают стрелковые упражнения с малых высот.

В стороне стоят ровные ряды палаток. Это лагерь, в котором живут проходящие квалификационный курс курсанты. Группа курсантов как раз идет с очередного этапа занятий.

Отвечая на мой вопрос об уровне подготовки приходящих на курс (а это уже не первый выпуск), заместитель командира учебного центра ненадолго задумался.

— Из приходящих на курс до конца доходят обычно 15–20%. Это нормально. Причем, если сравнить нашу программу с американской, то там вообще максимально исключен человеческий фактор. Есть инструкторы, система подготовки, перечень недопустимых нарушений. Курсант, который получил три красные карточки, просто вылетает — без разговоров. Он может быть десантником, морским пехотинцем, кем угодно. Но в спецназе служить не будет. Когда я проходил в Америке такой курс, мне американский инструктор выписал красную карточку за неправильное положение предохранителя на оружии. Было это после очередного этапа с бегом с препятствиями. Я, вероятно, просто случайно сдвинул его и не заметил. Но инструктор был непреклонен. Здесь, возможно, сыграл бы роль человеческий фактор — один, может быть, просто указал бы на ошибку и сказал исправить, а этот сразу выписал карточку. Но в таких жестких условиях есть масса плюсов. Объективно для всех будет лучше, если человека отсеивают на этапе подготовки, чем он сломается в боевых условиях.

А ломают курсантов сначала очень жестко. На первичном отборе отсеивают больше половины претендентов. А потом уже начинается настоящая мясорубка: бойцам не дают спать, заставляют бегать, отжиматься, инструкторы могут выкинуть все вещи из тумбочек, словом, делают то, что, на первый взгляд, иначе как издевательством не назовешь. На самом деле в этих действиях есть конкретная цель — отсеять физически- и стрессонеустойчивых бойцов. Причем, что важно, такого рода прессинг не выдумка именно этого центра — так или примерно так обращаются с курсантами во многих странах, где есть подобные подразделения. Обычно именно на этом этапе большинство претендентов будет отсеяно. Солдаты и офицеры порой просто не представляют, с чем им придется столкнуться.

Инструкторы все время следят, как работают бойцы. Одна из основных задач курса — отработка навыков работы в команде. Кроме уже широко известных задач по перемещениям бревен и других неудобных тяжелых предметов на несколько километров, существует множество других способов заставить бойцов проявить себя и отработать навыки работы в команде. Один из них — сдача командных нормативов и зачет, разумеется, по последнему. Что важно, командирами групп назначают каждый раз разных бойцов. Поэтому каждый спецназовец в случае необходимости сможет командовать группой.

Следующий этап подготовки на квалификационном курсе — ориентирование на местности. Как-то один из офицеров мне рассказал: «Для ориентирования на местности полигоном может быть вся Украина. Получили задание — и ушли, не контактируя ни с кем. Попутно нас могут учить местные силы — от полиции до СБУ и армии».

С одной из таких групп мы входим в лес. Под ногами пружинит хвоя, бойцы идут цепочкой, каждый держит свой сектор. По команде «стой» мгновенно опускаются на одно колено. Командир группы объясняет: «Спецназовцы или идут, или бегут, или сидят — не стоят никогда». Идем быстро и долго. Пот заливает глаза, в ушах начинает звенеть. Шаг за шагом, вдох — выдох. Глоток воды из кемелбека — фляги в рюкзаке. Взмах руки — собираемся на небольшой поляне. Командир группы ставит задачу на засаду.

Отработка засадочных мероприятий — одно из важнейших направлений в работе спецназовцев. Здесь мелочей нет. Выбирая место засады, нужно предусмотреть сектора обстрела и найти пути отхода.

Как вспоминает заместитель командира центра, в самом начале войны он с группой благодаря грамотно организованной засаде, смог без единого выстрела захватить группу сепаратистов. Те, увидев направленные в свою сторону стволы, поняли, что дергаться нет смысла. Один из бойцов просто подошел к машине, где они сидели, и постучал в окно: «Ребята, выходите, приехали». Вспоминая это, офицер улыбается:

— Вышли, легли, руки за голову. Мой боец заглянул в машину и только присвистнул: «Командир, посмотрите!». Чего там только не было: пистолеты, автоматы, патроны, гранаты, «Мухи»! Только гаубиц не было.

Между тем на дороге слышен шум мотора. Все происходит мгновенно. Горит дымовая шашка, машина стоит, бойцы, ощетинившись стволами во все стороны, уже тянут «захваченного врага». Сразу по горячим следам начинается разбор упражнения.

— Ты почему выдвинулся? Тебе где было сказано лежать?

— Так не видно же было.

— Почему неудачно выбрал позицию? Почему не наладил взаимодействие? Смотри, как надо было…

И головы бойцов склоняются над листиком бумаги со схемой засады.

— Теперь понятно? Работаем еще раз.

И так до полного автоматизма.

Вечером мы сидели в кабинете командира учебного центра. Полковник был немногословен. Мы знакомы с зимы 2014-2015 гг., когда его подразделение работало в районе Дебальцева во время жестоких боев. Теперь он готовит новых бойцов с учетом опыта войны.

— Для меня как для любого командира важный персонал, люди, которые работают. По плану развития учебного центра со своей стороны мы прилагаем максимальные усилия, чтобы шаг за шагом идти по плану развития Сил специальных операций до 2020 года.

Основная задача нашего центра — подбор и подготовка солдат и офицеров, которые будут проходить службу в Силах специальных операций. Мы сначала предоставляем им базовую подготовку. Если у них возникает желание, они могут идти учиться дальше, проходить дополнительные курсы и работать инструкторами. Здесь и обучение за рубежом, и многое другое. Коллеги нам очень помогают, особенно хочется отметить наших коллег из стран Балтии. Они понимают ту угрозу, нависшую и над ними, и поэтому работают с полной отдачей.

За два года существования центра мы развили инфраструктуру, — продолжает командир учебного центра. — Построены казармы, душевые, места для обслуживания и ремонта снаряжения, экипировки, новая столовая. Но, прежде всего, уделяем внимание боевой подготовке. Построен альпинистский тренажер, позволяющий отрабатывать элементы промышленного альпинизма и штурма зданий, макет города для отработки навыков ведения боя в городских условиях, отрабатываем тренажеры с подземными коммуникациями. Сейчас мы совместно с зарубежными коллегами готовим курс по поведению в плену — это тоже очень важная составляющая, ведь ситуации в военных конфликтах бывают разные. И здесь важна не только физическая, но и психологическая устойчивость.

На мой вопрос, какими качествами должен обладать военнослужащий, приходящий на учебный курс, полковник, не задумываясь, отвечает:

— Прежде всего, это упорство, настойчивость в достижении поставленной цели. Во-вторых, работа в команде. Что очень важно — работа головой. Если боец продумывает каждый шаг, он обязательно пройдет и квалификационный курс, и все последующие. Если же он не будет думать — провалится, каким бы физически сильным и выносливым он ни был. Спецназовец — это, прежде всего голова, а не мышцы.

Александр Шульман