Россиянин расстроен ситуацией, в которую РФ загнал Путин

«Московский комсомолец» вышел с цитатой сообщения российского экономиста Якова Миркина о возможности заморозки российских вложений в американские ценные бумаги в общей сумме на сегодня в 109 млрд долларов.

http://www.mk.ru/…/ssha-mogut-zamorozit-109-mlrd-vlozheniy-…
Пока это, понятно, возможность гипотетическая, но. Но почему бы и нет?
Во всяком случае, с прецедентами все в полном порядке. Примерно такую сумму Штаты замораживали у Ливии, у Ирана, и с возвратом, кстати, там всё очень даже непросто. Даже Иран, получив снятие санкций, еще не до конца сумел вернуть контроль над всеми своими валютными резервами. С Ливией еще интереснее — Штаты пользуются тем, что легального единого правительства в стране нет, а потому что-то отдали — на поддержание штанов, но со всей суммой как-то не слышно. Логично — враги США должны оплачивать победу над собой из собственного кармана. Чем Россия отличается?

Прямо сейчас Путин проводит ряд демонстраций, в том числе и беспрецедентную демонстрацию в виде главного военно-морского парада в Кронштадте, куда подогнали от трети до половины всего боеспособного флота России. Риск, прямо скажем, более чем серьезный — одним ударом любой агрессор может попросту ликвидировать одну из составных частей нашей триады. Но чем еще грозить супостату?

В принципе, в той ситуации, в которую нас загнал Путин, и из которой простого выхода без потерь уже нет, деваться особо некуда. Нас в телевизоре, конечно, кормят жвачкой о величии и могучести. Мы продолжаем жить в некой иллюзии продолжения ялтинской картины мира, где есть сильные США, ослабевшая, но вполне ничего так себе бодрая Россия , но в реальности этой картины уже давно нет. Есть одна сверхдержава и остальные, которые вынуждены признавать ее право диктовать свои условия.

У такой картины мира есть некоторые допуски и отклонения от железобетонного права США на диктат. Штаты, вне всякого сомнения, сегодня способны военным путем победить любого противника. Опора США в этом случае — их ударные авианосные группировки, которые осуществляют так называемую «проекцию силы», то есть — способны в кратчайшее время сконцентрировать против любой страны ударную мощь, которая может нанести неприемлемый ущерб как военной структуре жертвы, так и ее гражданской, экономической, любой иной структурам.

Однако у США есть свое собственное внутреннее ограничение — они в принципе не готовы в ситуации тотального доминирования проводить политику «любой ценой». И дело здесь не в иррациональном чувстве страха.

Дело в том, что США не могут позволить себе понести потери — тем более серьезные. Неважно — военные или невоенные. Их сверхдержавность строится не столько на силе, сколько на угрозе применения силы, а это как раз требует стопроцентной эффективности в случае, если угрозу все-таки придется воплощать в жизнь. Потери — это снижение эффективности.

Кроме того, неэффективная операция Америки может мгновенно запустить целую цепную реакцию со стороны других — а вдруг у них получится. Это примерно та же логика, как и отказ вести дела с шантажистом или террористом: пойдя на переговоры с одним, ты немедленно получишь серию терактов — противник будет уверен, что он сможет повторить то, что удалось до него. А может, и превзойти предыдущий результат.

Естественно, аналогия здесь крайне условная, но логика США вполне объективна. Они обязаны действовать наверняка — здесь и кроется их не то чтобы слабость, но ограничение в действиях.

Это ограничение позволяет потенциальной жертве, даже запертой в угол, скалить зубы и демонстрировать готовность продать жизнь подороже. Такая тактика (это как раз не стратегия, а чистой воды тактика) работает — поэтому Штаты не готовы на проведение силовых мероприятий против КНДР или Ирана. То есть, готовы, и если потребуется — сомнений в такой возможности нет, но этот сценарий все равно будет разыгрываться наверняка и до последнего.

С Россией сложнее. Угрозы военного удара по России носят минимальный характер — все прекрасно понимают, что при любом, самом продажном руководстве, ответ последует. Не от руководства, так какой-нибудь адмирал-генерал бахнет кулаком по столу. Вероятность небольшая, но кому охота проверять? Ответ получится, конечно, ослабленный в 10-20-50 раз от штатного. Но даже в этом случае он явно выйдет за размер неприемлемого для США.

Тем не менее, угроза периферийных ударов, введения против России прокси-сценариев в такой ситуации существенно возрастают. Собственно, поэтому наша невнятная война на Украине и крайне сложная во всех отношениях война в Сирии становятся угрозой — слишком удобно нанести удар там или там (или вообще согласованно), а поражение в Сирии (или в Украине) все равно будет поражением всей страны — то есть, необходимостью принимать условия выдвинутых ультиматумов и подписания капитуляции.

Однако нужно признать, что военная угроза со стороны США пока как-то, но купируется демонстрацией ответной угрозы — и российское руководство без устали проводит учения, стрельбы, беспробудно голосит о небывалой эффективности применения новейшего оружия в Сирии против ИГИЛ, хотя все прекрасно понимают, что не боевики являются целью этих ударов. Не их тачанки, сараи или боевые ишаки. Адресат послания — Белый дом. Никак иначе продемонстрировать что-либо невозможно. И неважно, что в строю у нас считанные стратегические бомбардировщики, неважно, что за 2 квартал ценой неимоверных усилий всей российской промышленности удалось собрать всего 60 «Калибров». Долетит пара до цели — для Америки даже это уже будет неприемлемый ущерб.

Но у относительной военной безопасности (она, повторюсь, очень относительна, и на украинском и сирийском направлениях носит откровенно условный характер) есть и оборотная сторона. Штаты будут обязаны разыгрывать до верного. А это как раз и ведет к ужесточению санкций, а главное — возрастает риск введения новых, гораздо более жестких мер. Заморозка активов и нефтяное эмбарго вполне возможны и реальны.

Опять же — в случае с Ираном оба этих мероприятия были проведены. Более того — Иран был отключен и от системы международных расчетов. Иранцы, кстати, сразу же серьезно отнеслись к происходящему и иначе чем «калечащими» эти санкции не называли. Залихватское путинское вранье про то, что санкции даже полезны, иранцы не допускали — они уважают и себя, и свой народ, чтобы не кормить его таким откровенным враньем.

Кстати, возможно, что Путин и был искренен в своей оценке санкций: человек не на своем месте, пребывает в полнейшем неадеквате, не способен принимать решения с горизонтом полгода-год, так что, возможно, он и правда так считал. Как и то, что цена на нефть не упадет ниже 80, и что через два года у нас все будет окей. Верил (возможно) и в 25 миллионов рабочих мест. Хотя и врать он, конечно, тоже горазд — даже детям недавно врал про бюджетные места и их уверенный рост. В общем — что с неадеквата спрашивать? Только и остается выбрать его на новый срок. Правь нами и здрав буди, отец родной.

В общем, высказанная Миркиным мысль о возможности заморозки российских активов имеет под собой почву. Вероятность такого сценария ненулевая, и чем жестче будет огрызаться Путин в военной области, тем более вероятно применение уже действительно калечащих мер по отношению к нашей невоенной структуре.

В случае, если они будут применены, хотя бы одна проблема исчезнет — тогда мы точно перестанем покупать американские ценные бумаги. Но не потому, что наше руководство поумнеет — тут шансов нет. Просто не на что будет их покупать.

Эль Мюрид