Парад с отсрочкой

Завтра – День независимости Украины. Мы не раз писали о том, что по мере становления государственности, а главное – нации, этот праздник обязан трансформироваться и возможно – сменить дату.

Это важно по многим причинам. Первая – очевидна. Нынешний формат этого праздника не соответствует действительности. Если его воспринимать линейно, то получается, что Украина обрела эту самую независимость всего 29 лет назад, в этот самый день.

На самом деле, если так подходить к трактовке этого события, то получится если не полное, то существенное совпадение с той риторикой, которую сейчас ведет Путин. Он рассказывает о том, что Украина – искусственное образование, получившее свою независимость даром и лишь потому, что РФ сама провозгласила свою независимость годом ранее. А раз так, то Украина не имеет своей собственной истории, потому вся она укладывается в эти самые 29 лет (на сегодня).

Такая постановка вопроса, как минимум – отметает историю государственности и независимости Украины, в период УНР, а как максимум – отметает всю предыдущую историю, связанную с Русью, со столицей в Киеве, которая существовала как самостоятельное и независимое государство почти 700 лет, вместо 300 «российской империи».

Причем, день 24 августа не должен быть главным государственным праздником, поскольку дату обретения независимости следует искать либо в летописях, либо в каких-то серьезных исторических исследованиях. Тем более это должно быть так, поскольку именно сейчас становится понятным то, что часть людей, которые приложили руку к этому дню, сделали это абсолютно вынужденно и сейчас они показали свою сущность как изменники и враги независимости Украины.

Тем не менее, очень жаль, что в этот день не будет события, которое дает визуальную и ментальную связь армии и народа, не будет военного парада. Оно и понятно, ведь парад имеет свою установленную форму и кроме войск, проходящих парадным маршем, есть и принимающая его сторона. А в этом смысле, такой парад будет иметь вид позорного абсурда.

В самом деле, как парад войск, идущих по Крещатику, в составе которых бойцы, лично ожмурившие не одного ихтамнета, получившие ранения, вытаскивавшие раненных товарищей из пекла боя и в конце концов, сумевшие остановить армию, перед которой впадают в диарею все европейские страны, будут проходить мимо трибуны и отдавать честь кому?

Ведь на трибуне будут стоять не просто уклонисты, а люди, бухавшие, жравшие, ржавшие, косившие российское бабло в Москве, и уклонявшиеся от мобилизации в центре страны агрессора. Все это происходило, когда у нас было Зеленополье, Иловайск, Дебальцево… Они смотрели на все это в россии, по российским телевизорам, в исполнении российских телеканалов.

Поэтому в таких условиях лучше пока воздержаться от парадов, а то мало ли что, вдруг кому-то захочется сыграть «Турецкий марш» Людвига Ван Бетховена? Ведь кто-то может и не понять. Военные – суровые парни и могут возмутиться тут же. Так что пока – без парада.

Но раз уж речь пошла об армии, то мы аккуратно и не совсем об армии, все же хотим обратить внимание на что-то такое, о чем никто и никогда не вел речи. По крайней мере, нам такое никогда не попадалось на глаза. Мы обещали, что армия для нас – табу, и что бы она ни делала, мы оставляем эту тему за скобками, особенно – критику. И в данном случае, речь пойдет не об армии как таковой, а о тех условиях в которых она схлестнулась с противником.

Если отбросить эмоции, а просто взять, да и построить парные графики, на которых бы отражались затраты РФ и Украины на оборону, а рядом графики численности вооруженных сил и основных позиций военной техники, то можно было бы заметить ярко выраженную закономерность. По всем этим позициям РФ имела бы резко восходящие кривые графиков, а Украина – неумолимо ниспадающие линии, стремящиеся к нулю.

В этом смысле, важно не только соотношение сил и средств противостоящих сторон на дату вторжения, но и динамика, с которой они подошли к началу боевых действий. Собственно говоря, только эти графики могут служить основанием для предъявления обвинения всем президентам Украины, за чьи каденции происходили эти сокращения. Президентам – в первую очередь, а во вторую – премьер-министрам. Первым за то, что сфера обороны прямо находится в их компетенции и ты либо компетентно действуешь, либо некомпетентно демонстрируешь преступное бездействие.

Я знаю, что многие благоволят Ющенко за то, что он первым стал хоть как-то гнуть про-украинскую линию, но лично для меня он ассоциируется с преступной бездеятельностью, поскольку красиво трындеть может кто угодно, а вот эффективно действовать – другое дело. На нем мы потеряли десять лет поступательного развития и он первым «подарил» украинцам ту глубину разочарования, которую больше никто не давал ни до него, ни после.

Как позже выяснилось, в отдельных сегментах обороны мы имели не просто отставание от противника, а натурально имели дыры, которые надо было залатывать срочно и уже тем, что есть. Так случилось с ПВО, которую частично восстановил Порох за собственные деньги, о чем мы узнали пару лет спустя. И что характерно, ни одна дрянь из тех, что лили и льют на него помои, об этом даже слова не сказала, как и не было этого вовсе. Причем, эти «поливатели» пальцем не пошевелили в подобном направлении, а только несли и несли г к вентилятору.

Но как оказалось, была у нас дыра, которую мы так и не смогли закрыть просто потому, что закрывать ее было нечем в принципе. В отличие от систем ПВО, на которые поставили новое железо, докрутили, допилили и допаяли, в этом сегменте обороны все было в в нулевом состоянии все 23 года после выхода из совка. У нас просто не было этого важнейшего инструмента войны и мы его не создали за время каденции Пороха, но будем обязаны вернуться к этому вопросу в первую очередь, сразу после ухода нынешней власти.

Безусловно, речь идет о боевой пропаганде. По сути, этот сегмент обороны лег на плечи любителей, которые действовали интуитивно и не системно. А ведь этот вид боевого противостояния уже давно выделен в специальную военную дисциплину и не только в совке. Вернее, в совке это искусство было освоено вынуждено и на примере его успешного применения зарубежными армиями. Возможно, именно вынужденность или режим «делай или умри» оказалась удачным двигателем для пропаганды и потому ее важность была оценена правильно и внимание ей было уделено соответствующее.

К сожалению, у нас этого не произошло и мы столкнулись не просто с организованной боевой пропагандой, а с ее системным применением. Эта системность была основана на довольно мощной теоретической базе и широком арсенале апробированных инструментов, которые уже применялись в той или иной ситуации, что давало противнику понимать, какие результаты можно получить при тех или иных манипуляциях инструментами этого арсенала.

Совковая боевая пропаганда быстро стала передовой по двум основным причинам. Большевики, пришедшие во власть в 1917 году, и до этого делали большой упор на агитацию и пропаганду. В этом смысле у них уже были существенные наработки и они понимали роль слова в деморализации противника и мобилизации собственных сил. По этому поводу Ленин как-то сказал: «Наиважнейшим искусством для нас является ТВ. Дайте мне канал Г+Г и я через месяц из его зрителей сделаю свиней».

Но революционная пропаганда – одно, а боевая – несколько другое, и с этим большевики столкнулись сразу после захвата власти. У них тогда не было организованной армии, военная промышленность стояла и для воздействия на вооруженного противника, внутреннего или внешнего, была использована именно массированная пропаганда.

Собственно говоря, ее цель сводится к одному. Противник должен поддаться уговорам и воткнуть «штык в землю» или «перестать стрелять». Причем, собственных бойцов, которые втыкали штык в землю или отказывались стрелять – тут же ставили к стенке, о чем имеется множество свидетельств. Поэтому любая боевая пропаганда имела свою изнанку – контрпропаганду. В итоге, весь пропагандистский комплекс был таким себе бинарным оружием.

А вторая – имела полную противоположность. Ее целью было достижение демотивации солдата противоположной армии, подавление его стремления к борьбе и победе. При этом использовались различные средства, первое из которых – разделяй и властвуй.

Исходя из теории классовой борьбы, упор делался на сословное разделение и солдат противопоставляли офицерам, которые воюют якобы для того, чтобы наживаться на войне. Были и другие методы воздействия, но все они строились на том, чтобы подобрать рецепт субстанции, которая войдет в голову конкретному противнику и вытеснит оттуда его устоявшееся представление о происходящем.

Но для того, чтобы воздействовать на внешнего врага, надо было иметь не просто желание или умение что-то там говорить или писать, а владеть основными принципами этой деятельности.

Кстати, именно Первая Мировая война показала разрушительную силу пропаганды, и по признанию большинства исследователей, лидером в этой деятельности была Великобритания. Она первой осознала ту разрушительную силу, которой обладает пропаганда, и она же сформулировала основной постулат этого вида борьбы.

Поскольку речь шла о смертельном сражении с горами трупов, то было выведено четкое правило, согласно которому – все средства, ведущие к победе – хороши. То есть, если речь заходит о боевой пропаганде, то рефлексия должны быть отброшена безусловно и сразу. Одному из министров британского венного кабинета, по фамилии Шорт, приписываются следующие слова: «Пропаганда – описательное выражение для лжи. Кто хочет вести пропаганду, должен уметь лгать. Нужна не правда, а правдоподобие».

Это значит, что противника нужно ввести в заблуждение, обмануть, сбить с толку любой ценой, а раз так, то о лжи не может быть и речи, а все это списывается на «военную хитрость». Скрыть собственные, истинные замыслы и убедить противника в том, что ты имеешь нечто совсем другое – вот главная задача боевой пропаганды. Между прочим, немцы это прекрасно понимали, но не могли угнаться за англичанами. Те оказались гибче и быстрее. Они находили новые методы воздействия, а реагировали остро и точно.

Есть сведения о том, что родившаяся в огне Первой Мировой войны авиация, считалась чем-то элитным, а пилоты – небожителями.

Поэтому, будучи сбитыми и попадая в плен к противнику, они могли рассчитывать на очень приличное обращение и даже на выдачу своей стране. Но вот пилотов аэропланов, сбитых во время выброса листовок, немцы расстреливали на месте, как потом делали это и с комиссарами красной армии. Между прочим, многие генералы и старшие офицеры германской армии после поражения говорили о том, что англичане отняли у них армию своей неистовой пропагандой.

И вот в совке был организован и успешно действовал седьмой отдел главного политического управления красной армии. Туда набирали талантливых писателей, историков, мыслителей, специалистов, легко владеющих языками противника и так далее для того, чтобы разрабатывать и внедрять в сознание противника токсичные идиомы, разрушающие его привычное представление о войне.

Это была очень профессиональная и высококвалифицированная работа. Не зря в составе этого отдела были историки, философы, филологи и прочие специалисты, часто имеющие научные степени. Они должны были понимать, что из себя представляет противник, понимать его обычаи, традиции, знать его историю, владеть специальной военной лексикой противника для того, чтобы в конце концов оружие, коим являлось слово, устное или письменное, попадало точно в цель.

Все знания и умения, которые были получены совками во время гражданской войны, были систематизированы и приведены в четкую структуру специального отдела политуправления. Постепенно его отделения пронизали всю армию и принимали участие во всех боевых действиях, начиная с Испании и Халхин-Гола и заканчивая сегодняшним днем.

При этом, сами сотрудники этих органов в своих мемуарах писали о том, что главной сложностью было вжиться в образ мысли противника. Как только это удавалось, дальше все шло как по маслу. Просто подбирался подходящий набор инструментов именно для этого случая и дальше работа налаживалась. Так, в боях на Халхин-Голе выпускались листовки на японском, китайском и монгольском языках, а перед войной с Финляндией загодя были подготовлены аж 4 газеты на финском языке. Между прочим, этот самый отдел получил прямое указание на подготовку сил и средств для войны с Германией еще в начале осени 1940 года, еще до визита в Берлин Вячеслава Молотова.

Причем, согласно мемуарам одного из руководителей отдела и теоретика боевой пропаганды Михаила Бурцева, задача была поставлена таким образом, что боевые действия будут вестись вне территории совка и когда война пошла «не по плану», пришлось все переигрывать в режиме прямого эфира.

И вот что интересно, во всех мероприятиях боевой пропаганды, по словам бывших сотрудников этих структур, самым сложным было понять образ жизни противника и вжиться в его менталитет. Для этого проводилась постоянная работа с пленными солдатами противника и на самых лояльных из них испытывались тексты агиток, а те поправляли места, которые «не зайдут» их товарищам по оружию. Иногда такой текст перерабатывался по много раз, пока не получался нужный эффект.

Что тут важно отметить, сложнее всего пропагандистам пришлось именно с немцами. Там пропаганда забуксовала полностью. В своих мемуарах пропагандисты говорят о том, что немцы были фанатиками и с ними было очень сложно работать. Но на самом деле, там все оказалось проще. Основные постулаты совковой пропаганды именно там, дали сбой потому, что в Рейхе был все тот же социализм что и в совке, только у них – национальный, а в совке – интернациональный, но основа была та же самая. Совковые шаблоны о классовой борьбе там просто не срабатывали.

Все это к тому, что боевая пропаганда осталась в РФ, пусть и размазана по разным структурам, но она четко и на всю мощь работала против нас. При этом, не было основной проблемы пропагандистов – языковый барьер практически отсутствует, а наш менталитет они довольно неплохо представляют. То есть, их пропаганда имела максимально благоприятные условия, а у нас даже нечего было этому противопоставить.

И вот понимая все это, надо себе только представить, насколько оказался дух наших воинов мощным, что с таким соотношением сил и средств, с такой бешеной психологической обработкой, которой нечего было противопоставить, они ввалили врагу по первое число. Что это за армия у нас и что за бойцы!

А это значит, что в День Флага мы еще посмотрим на него, развевающегося над развалинами Кремля, а под ним – тот самы парад, который пока с отсрочкой.

ANTI-COLORADOS