Русской литературы уже нет

По всем телеканалам нас убеждают, что русской литературы нет. Ну, то, что советской литературы нет – с этим мы еще (или уже) смирились.

puzkarapuz.org

Но русской-то. Сейчас даже проскальзывают слова – «российский язык». Даже официальные лица порой говорят о существовании какого-то (на наш взгляд, несуществующего) российского языка.

А также о российской национальности. Вернее, о национальности «россиянин». Это уж совсем за пределами русских словарей. Хотя и инновационно.

Что же является литературной инновацией? Правильнее говорить о том, что воспринимается как таковая. Один из примеров – недавний лауреат премии «Русский Букер» Елена Колядина, автор романа, провокационного, по мнению либерального литературного сообщества. По всем оценкам, эротико-псевдоисторическое повествование с элементами мифологической фантастики – жанр, в русской литературе прижившийся и узаконенный. Но литературные круги были взбаламучены. Роман-небылица «Цветочный крест», написанный квазидревнерусским языком, с обилием карнавальной непечатной лексики и насыщенный темами воспроизводства и оплодотворения, свойственными архаичной художественности, слишком выбивается из мейнстрима. И в премиальный процесс не вписывается. И поэтому воспринимается в штыки.

А ведь роман вполне обычный. Даже скорее неплохой. Те придирки, что высказывались критиками, – они, будем откровенно, годятся и к любой другой прозе. Особенно «букероносной». По сути, премия за прозу, которая не досталась ни Сорокину, ни Пелевину, – это уже абсурд и провокация. Да, Михаил Елизаров. Исключение, которое подтверждает правило.

Нулевые годы и были нулевыми. Пустыми. Без литературы. Ведь и Яркевич, и Всеволод Емелин – дети девяностых.

Мы очень хотим, чтобы десятые и двадцатые дали хоть что-нибудь интересное. Как сто лет тому назад. Когда был Серебряный век, футуристы, «Серапионовы братья», Саша Черный и Леонид Добычин.

Современный певец Александр Новиков поет песни на стихи Александра Михайловича Гликберга, Саши Черного. Вот это и есть инновация. Блатной певец Аркадий Дмитриевич Звездин, Аркадий Северный, тоже пел песни на стихи Саши Черного.

А вы помните стихи Саши Черного? «Моя жена – наседка,/ Мой сын – увы, эсер,/ Моя сестра – кадетка,/ Мой дворник – старовер». И так далее. Сто лет назад все было точно так же, как и сейчас, вот только писатели писали лучше, смелее. Долой политику – сатанье наважденье, писал Игорь Васильевич Лотарев, более известный как Игорь Северянин. Аркадий Северный, Игорь Северянин… Оттого что я с севера, что ли. Это, правда, уже Есенин, а Есенин с юга.

Сегодняшняя ситуация смешна. И глупа. Писатели есть, просто они не существуют в пространстве, которое замечают люди. Не называть же писателями шоуменов. А сейчас в России – время тотального шоу. Все смеются. Хохочут. Какая уж тут литература? Тем более – стихи. А ведь тот же Саша Черный – погиб как герой. Спасая людей на пожаре. А ведь тот же Игорь Северянин приветствовал установление советской власти в Эстонии. Да, и это тоже подвиг. Особенно сейчас.

Очень жаль, что сегодня мы не видим взлета литературы. Десятые и двадцатые годы – самые плодотворные. Но Золотой век миновал, Серебряный тоже миновал, а Бронзовый не наступил и, видимо, никогда не наступит.

Пушкин. Маяковский. Никого нет. Все остались в прошлом.

У России раньше была нефть и русская литература.

Сейчас осталась только нефть. И то не факт. А уж литературы точно нету. Литературной инновационности как таковой не существует. Классицизм обязательно сменяется модернизмом и каждый раз воспринимается как нечто новое. И наоборот.